Чернигина

Осознание необходимости выхода за рамки профессии

Желание помогать тем, кому это больше всего необходимо, всегда было неотъемлемой частью меня. Но настоящее понимание того, что врачебная помощь должна быть максимально доступной, пришло, когда в результате изменившейся геополитической обстановки тысячи людей в зонах конфликтов были фактически лишены качественной медицинской помощи.

Я и мои коллеги увидели, что масштаб требует уже не просто врачебного участия, а комплексного подхода: выстроенной логистики, организации постоянных миссий, налаживания партнерских сетей — всего того, что превращает разовую помощь в устойчивую систему. Невозможно было оставаться в стороне. Я поняла, что стоит острая необходимость в привлечении дополнительных ресурсов, поиска нестандартных решений, для того, чтобы помощь была не единичной, а постоянной и надежной.

Первый опыт благотворительной деятельности

Свой путь в благотворительности я начинала с поддержки действующих медицинских фондов и гуманитарных организаций. Первоначально это выражалось в регулярных личных пожертвованиях и участии в волонтерских инициативах.

Такой опыт стал важным этапом, который позволил глубоко понять практические аспекты благотворительной работы — от реальных потребностей людей до механизмов адресной помощи. Именно тогда пришло осознание, что для достижения максимального эффекта необходимы более системные и масштабируемые подходы к оказанию медицинской помощи.

Формирование первой команды

Идея не могла бы воплотиться без единомышленников. Первое ядро команды сложилось из моих коллег, людей, которые мыслили так же, как и я. Это были врачи, которые видели проблему изнутри и горели желанием ее решать.

Особую поддержку и экспертную помощь нам оказали специалисты из Чеховского сосудистого центра, а также Андрей Реутов — врач-онколог, нейрохирург, кандидат медицинских наук. Его опыт в организации сложной медицинской помощи был бесценен.

Позже к нам стали присоединяться волонтеры, логисты, просто неравнодушные люди, которые стали наши жертвователями и партнерами. Мы росли, потому что говорили на одном языке — языке помощи и сострадания.

Повод для создания официальной структуры 

Поворотным моментом стало понимание ограниченности личной, точечной помощи. Мы помогали одному человеку, но знали, что рядом — десятки других, до которых наши руки не доходили.

Неформальный статус мешал: мы не могли масштабировать работу, заключать официальные договоры с клиниками и поставщиками оборудования, нас не всегда воспринимали серьезно. Главным толчком к формализации стало стремление к максимальной прозрачности и доступности.

Мы хотели, чтобы каждый жертвователь видел, на что пошел его рубль, а каждый нуждающийся знал, что может обратиться к надежной, зарегистрированной организации, а к группе энтузиастов. Доверие должно быть подкреплено четкими юридическими и финансовыми процедурами. 

Уроки «доправового» периода и главный принцип

Период работы до официальной регистрации организации стал для нас ценным уроком. Мы осознали, что даже самые благие инициативы сталкиваются с объективными ограничениями, когда действуют вне правового поля. Это касалось и взаимодействия с государственными медучреждениями, и заключения договоров с поставщиками, и — что особенно важно — прозрачности для жертвователей.

Главный принцип, который мы вынесли из этого опыта и который лег в основу «Красного Круга», — профессионализм и доверие. Мы поняли, что настоящая, долгосрочная помощь должна быть не только оперативной и душевной, но и юридически безупречной, финансово прозрачной и выстроенной в эффективную систему. Именно этот подход позволяет масштабировать помощь, привлекать партнеров и, самое главное, вызывать абсолютное доверие у тех, кто нуждается в поддержке и у тех, кто готов ее оказать.

Галерея